Пассионарная теория этногенеза

Итак, мы выяснили из чего рождаются новые народы – из субъэтносов других народов, из региональных или религиозных сообществ. Теперь речь пойдёт о механизме этногенеза – процессе возникновения, становления, развития, упадка и исчезновения народов. Слово «этнос» означает народ, а «генезис» – происхождение.

Известно, что народы возникают и исчезают. Все ныне живущие народы когда-то появились, а бывшие прежде исчезли. Нет больше половцев и печенегов, нет хазар и гуннов, нет финикийцев и этрусков, нет римлян и эллинов. Вместе с тем когда-то появились французы и испанцы, а раньше на их землях жили другие народы с другими названиями.

Кроме того, известно, что в разные периоды своего существования народы имеют разную силу. Так, в XIII веке монголы покорили большую часть Евразии, а теперь они – небольшой народ, живущий между Россией и Китаем. Откуда же взялась сила монголов в XIII веке и куда она девалась теперь?

Процесс этногенеза объяснен «теорией пассионарности» Л.Н.Гумилева. К «теории пассионарности» есть много вопросов и претензий. Однако других вразумительных теорий этногенеза просто нет. Чтобы добиться истинности представлений об этногенезе, надо уточнить, разъяснить и исправить некоторые положения «теории пассионарности», а также ввести новые понятия. Это позволяет сделать ролевая теория психики и Учение о 7Я.

Прежде всего о самой «пассионарности». По Гумилеву, активность этноса зависит от количества и активности тех его членов, которых Л.Н.Гумилев называет «пассионариями». «Пассионарность», по Гумилеву, – это рецессивный наследуемый признак организма, передаваемый с генами из поколения в поколение. Поскольку «пассионарность» рецессивный признак, то со временем он заменяется другими признаками и исчезает из популяции – активность этноса убывает.

На самом деле гумилевские «пассионарии» – это люди с характером Героя. При этом «пассионарность» не наследуется, не является признаком, передаваемым с генами. Механизм порождения людей с тем или иным характером другой.

Сила коллектива зависит от сплоченности и активности его членов, т. е. от режима, в котором живет коллектив. Активность коллектива обеспечивается наличием в нем людей с характером Героев-пассионариев.

Если людей с героической доминантой характера Л.Н.Гумилев называет «пассионариями» (от латинского слова «passio» – страсть), то людей с характером Простака он называет «гармоничными людьми».

Поддавшись чувству дружбы, чувству «Мы», друзья Героев вынуждены действовать так же, как Герои, хотя им самим такое поведение не свойственно и в отсутствие Героев они не проявляют творческой активности, азарта и вдохновения. Об этом явлении Л.Н.Гумилев пишет как о «наведенной пассионарности», о «заразительной пассионарности».

Подобно тому, как луна светит не своим, а отраженным от солнца светом, так и героизм, активность и энтузиазм не свойственны «гармоничным» (по словам Гумилёва) простым людям. Активность они проявляют только в присутствии людей с героическим характером.

Чувство «Мы» обеспечивает единство коллектива и создает то, что Л.Н.Гумилев называет «этническим полем» и что в конечном итоге объединяет людей в народы, в этносы.

Л. Н. Гумилев называет обывателей «субпассионарями», которые хотят лишь выпить, закусить, отдохнуть, повыпендриваться и ни о чем не думать, ни к чему не стремиться. Они лишь требуют «хлеба и зрелищ».

Исходным моментом, «пусковым механизмом» этногенеза, по Гумилеву, является пассионарный толчок – единовременное воздействие из космоса на поверхность Земли – облучение полосы шириной около 300 км, которое происходит несколько раз за тысячелетие. Полосы облучения не совпадают. С таким предположением Гумилева можно согласиться.

Мир – целостное явление, и в нем все взаимосвязано. Человек чутко реагируют на космические явления. В первую очередь на них отзываются люди с доминирующей в организме энергетической системой, которая связана с ролью Героя. Возникают «пассионарные толчки», которые обновляют этнический лик планеты.

Гумилев выделяет 5 пассионарных толчков за последние 2 тысячи лет.

По Л.Н.Гумилеву, весь цикл этногенеза, если он не будет прерван раньше, обычно укладывается в 1200-1500 лет и состоит из следующих фаз:

инкубационная фаза 100-150 лет
фаза подъема 100-150 лет
акматическая фаза 200-300 лет
фаза надлома 150-200 лет
фаза инерции 300-400 лет
фаза обскурации 100-150 лет
регенерация 100-150 лет
гомеостаз конец этногенеза

Для понимания механизма этногенеза надо подробно рассмотреть его фазы.

В инкубационную фазу этногенеза еще трудно заметить повышение активности населения в полосе толчка или вблизи него. Существующие структуры общества способны эффективно выявлять и подавлять людей с характером Героев-пассионариев. О повышении активности в этот период можно судить лишь по косвенным признакам: по обострению религиозных споров, по взлету поэзии.

В инкубационную фазу активность проявляется только на уровне отдельных людей. В эту фазу еще не сложились общности нового типа – коллективы-консорции, живущие в творческом режиме, объединенные чувством «МЫ». Герои-одиночки гибнут без поддержки товарищей.

В фазе подъема возникают консорции (объединения людей), в которых доминирует дух дружбы и товарищества. Гумилев называет такое стремление к объединению «принципом комплиментарности», взаимной тягой людей друг к другу. Эти консорции возникают не в полосе толчка, а в зонах межэтнических контактов, на границах суперэтносов, там, где соприкасаются разные хозяйственные уклады, там, где Героям-пассионариям легче сломать сопротивление социального структур, на окраинах – «украйнах».

У Руси было две окраины – «украйны». Там родились два родственных этноса. Великорусский этнос родился в «Залесской украйне» – междуречье Оки и Волги в Рязанской лесостепной полосе в XIV веке, а малоросский субэтнос родился в XVII веке в приднепровской лесостепной полосе – в Запорожской Сечи.

Из переходных зон межэтнических контактов исходят новые роды и сообщества, которые захватывают уже занятые суперэтносами климатические зоны. К таким зонам относятся предгорья Карпат, Татр, Копетдага, Памира и Гиндукуша, зона «Великой китайской стены» и др.

В эти консорции постоянно идет приток людей с характером Героев-пассионариев, прежде всего из земель, затронутых толчком. В консорциях царит дух дружбы, товарищества, взаимовыручки и взаимоподдержки. Там «один за всех и все за одного», там нет деления на сословия, там соборность, верность, там все сплочены в единое «МЫ».

К таким объединениям относились ранние христианские общины II-IV веков, мусульманская община в VII веке, общины викингов в IX-X веках, монгольское войско Чингиз-Хана в XII-XIII веках, Запорожская Сечь в XVI веке и т.д.

В героические эпохи «пассионарного подъема» в консорциях доминируют отношения дружбы и товарищества, из них происходит рождение и становление народов, В романе Н. В. Гоголя о временах Запорожской Сечи Тарас Бульба говорит: «… в других землях тоже есть товарищи, но таких товарищей, как у нас, нигде нет!»

Так же возникал могучий римский этнос, когда вокруг братьев Рэма и Ромула собрались 500 верных товарищей, чтобы на новой земле основать новую общину с новыми отношениями верности и доблести. И они основали на 7 холмах у реки Тибр город Рим.

Московская Русь поднялась как военно-монашеский орден, рождаясь из монастырских общин, основывавших монастыри на далеких землях «Залесской Украйны» – как тогда называли земли северо-восточной Руси. В монастырских общинах утверждался тот дух верности и дружности. Москва была окружена крепостями-монастырями, гарнизон которых состоял из монахов-воинов. Не случайно перед началом Куликовской битвы на поединок с Челубеем вышел монах-воин Пересвет.

Подобные консорции возникали и при рождении нынешней Западно-Европейской семьи народов. Западно-Европейский суперэтнос поднялся от пассионарного толчка VIII века. Вот как Гумилев описывает возникновение пассионарных сообществ в книге «География этноса в исторический период»:

Стоит напомнить, что слово «дружина» означает «друзья», от слов «друже» (старорусское «Друг»), а с друзьями дружат.

Иные типы поведения в консорциях жестоко подавляются, не говоря о зазнайстве или воровстве. В Запорожской Сечи за воровство отрубали руки, а за подлое убийство убийцу клали в землю живьем под гроб убитого. «Яса» Чингизхана на 3/4 направлена на подавление любых проявлений недружности, неверности.

Всякий народ, всякая общность людей существуют благодаря чувству «МЫ». Л.Н.Гумилев совершенно правильно выделил главный признак этноса:

Надо напомнить, что при изучении любого явления необходимо различать два взаимодополняющих вопроса: сущность явления и происхождение явления (генезис). Причем главным, ведущим является вопрос о сущности явления, а происхождение (генезис) является дополнительным вопросом к вопросу о сущности. Нельзя изучать или описывать генезис (происхождение) явления, пока не решен вопрос о сущности явления.

При изучении этнологии Л.Н.Гумилев правильно выявил сущность этноса – чувство «МЫ». Чувство верности и единения (чувство «Мы») – это обращение от роли Друга к роли Героя (). Это чувство соединяет людей в коллектив, в этнос. Другое чувство, связанное с ролью Друга, – это чувство неприятия (), отделяющее «своих» от «не своих», «наших» от «не наших» («не мы»).

Чувство «МЫ» – это чувство верности. «МЫ» – значит верные. Мы противопоставляем себя другим, которые не обладают этим чувством верности, мы отвергаем всех, которые «неверные». Мусульмане в эпоху своего становления и сейчас называют всех не мусульман – «неверные», подчеркивая, что они, мусульмане, «верные», и даже «правоверные».

В эпоху подъема и в последующую акматическую фазу этногенеза в обществе доминируют отношения дружбы и верности, которые распространяются и на отношения в семье. Семьи крепкие, дружные и многодетные.

В эпоху подъема, как правило, происходит смена религии: либо возникает новая религия, либо реанимируется старая и почти забытая, либо начинается активная разработка уже принятой религии в форме ереси. Религией члены консорции подчеркивают свое отличие от прежнего обывательского общества: «Мы не такие, мы другие!».

В консорции принимаются все люди, признающие правила отношений, без различия в национальности или сословном происхождении. Однако при национальной терпимости, доходящей до безразличия, проявляется нетерпимость религиозная. Для мусульман достаточно было принять ислам и произнести его формулу: «Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его», – а для христиан – «Несть ни эллин, ни иудей, а все люди братия во Христе». В запорожские казаки также принимали всех, но требовали обязательного крещения в православную веру.

Необходимо указать роль религии в процессе этногенеза. А для этого надо напомнить, что такое Бог с точки зрения чувств и эмоций. Эмоциональное обращение от роли Жертвы к роли Кумира () – это чувство поклонения Великому, Единому и Всемогущему – Богу. Бог с точки зрения эмоционально-ролевых отношений – это роль Кумира.

В эпохи становления этносов, когда доминирует творческий режим коллектива, роль Кумира в обществе выполняет Бог. Никто из людей эту роль не занимает, не смеет занять. В эпохи угасания пассионарности (инерции и обскурации), когда возрастают обывательские настроения, роль Кумира, ранее отводимая только Богу, занимает верховный правитель. А затем, при нарастании обывательских настроений, когда большинство населения само переходит на роль гордого и самодовольного Кумира, Богу вовсе нет места.

Отношение к Богу, роль религии в обществе – это индикатор этнического возраста, показатель фазы этногенеза. При возникновении древнеримского этноса римляне горячо веровали в своих Богов, приносили клятвы именем Бога. А в эпоху обскурации древнеримского общества в Богов уже никто не верил. Боги стали чем-то вроде опереточных героев. То же самое происходило в период становления западноевропейского суперэтноса в IX-XIII веках – в Западной Европе тогда страстно веровали в Бога, в эпоху надлома в XIV-XVI веках в церквях уже назначали свидания, а теперь церковь в Западной Европе и США – это клуб для общения, и не более того.

В фазу надлома происходит свержение Богов: в Византии – иконоборчество, в Западной Европе – реформация, просвещение и борьба с клерикализмом, в России – разрушение церквей во времена революции и советской власти.

Фаза подъема переходит в акматическую фазу этногенеза. В эту фазу консорция расширяется до пределов суперэтноса, вбирает в себя народы и создает новую систему субэтносов.

Акматическая фаза сопровождается периодами «пассионарного перегрева», когда нарушается баланс – число Героев-пассионариев чрезвычайно увеличивается, и каждый из них начинает активно действовать сам по себе. Начинается война всех против всех.

При «пассионарном перегреве» координировать силы становится невозможно. Когда Герои истребляют друг друга, уровень пассионарности снижается, «перегрев» проходит, организовать силы общества становится невозможно.

За акматической фазой наступает эпоха надлома. Эта эпоха является переходной от доминировавшего в прежние времена творческого режима общества к грядущему прихлебательскому. Наследники Героев превращаются в кумирствующих обывателей. Рыба гниет с головы. Верхи уже превратились в обывателей, а низы еще живут вдохновеньем и дружностью.

Эпоха надлома завершается периодом гражданских войн и «расколом суперэтнического поля» – обособлением народов прежде единой суперэтнической семьи. Происходит обострение национальных вопросов внутри прежде единого суперэтноса. Раскол начинает и обеспечивает амбициозная верхушка – кумиры-начальники, стремящиеся к власти.

Эпоха надлома – это время создания и обособления национальных государств единого прежде суперэтноса. В Западной Европе национальные государства возникают в эпоху надлома – в XIV-XVI веках. В Российском суперэтносе надлом приходится на XIX-XX века. Это создание национальных государств в начале XX века после Октябрьской революции, а также «парад суверенитетов» в 80-е годы в СССР.

К национальному обособлению влекут одновременно два процесса: национальная элита пытается укрепить обособлением свою господствующую роль, а патриоты стремятся объединиться хотя бы вокруг национальных идеалов, найти опору для единого «Мы» уже не во всеобщем объединении, как раньше, под эгидой всеобщей религии, а хотя бы в национальном объединении. Устремления элиты и патриотов временно совпадают.

Российский суперэтнос не раз проходил разные фазы этногенеза. В начальных фазах происходило объединение народов суперэтноса, а в фазы надлома происходил раскол единой прежде системы. При этом западная часть российской семьи народов оевропеивалась, южная – омусульманивалась, а восточная – окитаивалась.

В конце фазы надлома обостряется противостояние патриотов и обывателей. Патриоты стоят за примат интересов общества над правами личности, а обыватели за примат прав отдельной личности над интересами общества.

Наше время – это конец эпохи надлома в России – знаменуется ожесточенным спором патриотов с демократами. Патриоты утверждают, что «человечество квантуется на народы», а демократы – что «человечество квантуется на личности».

Эпоха надлома – очень тяжелое время для любого народа. Для надлома характерны колебания общественных настроений от патриотических к обывательским и обратно. Если побеждают патриотические настроения, то народ продолжает свое существование, а общество переходит к эпохе инерции. Если побеждают обывательские настроения – общество сразу переходит в эпоху обскурации, а народ исчезает, гибнет.

В эпоху надлома в обществе идут ожесточенные споры, поэтому расцветают публицистика, литература, поэзия, музыка, изобразительное искусство. Так, эпоха надлома Западно-Европейского суперэтноса была названа эпохой Возрождения. Расцвет русской культуры также связан с эпохой надлома, начавшейся с конца XVIII – начала XIX века.

Надлом переходит в фазу инерции. В этой фазе идет стремительное расслоение общества на классы и жестко закрепляется сословная структура общества. В это время общество нарабатывает механизмы защиты от Героев-пассионариев: создаются законы, органы сыска и наказания. В итоге в обществе возникает нехватка Героев, нехватка активности. Однако еще достаточно «гармоничных» людей – людей с характером верного Друга. Они обеспечивают единство народа, единство «этнического поля». Они воспроизводят национальные традиции, приемы и навыки хозяйственной жизни. За счет этого нации и держатся в эпоху инерции.

В эпохи инерции и обскурации в обществе доминирует обыватель-индивидуалист с непомерным чувством собственного «Я». Общество расщепляется на отдельных индивидуумов. Партии и группы строятся уже на других эмоциях – на чувстве восхищения и преклонения перед «великим вождем-кумиром». В итоге доминирующий индивидуализм приводит к расколу прежде единого народа. Этот процесс Л.Н.Гумилев называет «расколом этнического поля».

В эпоху инерции меняется роль репрессивных органов. Если в фазу подъема наказанию подлежали обыватели-субпассионарии (в средневековой Франции для них была юридическая формулировка «Подвесить высоко и коротко»), Шкурники-рвачи-мародеры, интриганы и подлецы, а «за удаль и доблесть в бою не судят», то в фазу инерции убивают всех, кто как-то выдается и пытается жить не по законам обывательской этики.

Так, в Западной Европе было две инквизиции. Первая инквизиция, которая совпала с фазой подъма и акматической фазой (X – XII века), была направлена против катаров и ложно крестившихся евреев, и она анонимные доносы даже не принимала к рассмотрению. Вторая инквизиция, которая возникла после перехода Западной Европы в фазу инерции (XIV – XVIII века), осуждала уже всех, кто не был «золотой посредственностью», по любому анонимному доносу. Вторая инквизиция сожгла Джордано Бруно и пытала Галилео Галилея за труды по космогонии.

В эпоху инерции в обществе стремительно нарастают обывательские настроения. Ролевой баланс общества нарушается в пользу обывателей. Их становится слишком много. Этот процесс заканчивается обскурацией.

В эту фазу в обществе присутствует стабильность, когда «все всех устраивает», есть спокойствие и благостность, некуда и не за чем стремиться. А в итоге господство обывателей приводит к полному развалу всего и в первую очередь к исчезновению чувства «МЫ», т. е. к исчезновению народа. Народа нет, остались лишь название и государственная машина. Общество стало толпой обывателей, где каждый сам за себя, каждый гордый, самодовольный и самодостаточный, а живут все по принципам: «моя хата с краю», «день, да мой», «будь доволен сам собой» и т.п.

Если в фазу инерции в обществе наблюдается нехватка лишь Героев-пассионариев, а остальные роли представлены в достаточном числе, то в фазу обскурации ролевой баланс резко нарушается в сторону увеличения числа кумиров-обывателей на всех ступенях социальной лестницы. В фазу обскурации общество окончательно скатывается от социально-классовой структуры к толпо-элитарной.

С приближением обывательской эпохи обскурации нарастает сексуальная распущенность, разврат, растление молодежи. Резко падает рождаемость, никто не хочет иметь детей – хлопотно и не модно, женщины берегут фигуру. Сначала нарастает волна разводов, а затем и вовсе никто не стремится вступать в брак. Сегодня с одним спарились, завтра – с другим, послезавтра – с третьим и т.д. Ведь для обывателей главное – это права личности, а личность может делать все, что захочет. Вседозволенность. В сексуальных отношениях господствует теория «стакана воды». В эту фазу этногенеза уже нет верности и любви, нет жен и мужей. Нет жен – остались только шлюхи, проститутки и содержанки. Нет мужей – есть лишь любовники, «спонсоры»-сожители и сексуальные партнеры.

В героические эпохи (в начальных фазах этногенеза) утверждается институт брака и освящаются любовь и верность. В брак вступают в храме, перед алтарем, перед Богом. Спрашивают: «Ты, раб Божий, готов ли взять в жены рабу Божию? Клянешься ли перед лицом Бога, что будешь верным мужем до самой своей смерти? А ты, раба Божия?»…

В эпохи гибели народов и разложения общества (в фазу обскурации) институт брака фактически уничтожается. Пропагандируется и превозносится «свободная любовь». В обществе господствуют обывательские (как сказали бы ныне, «демократические») отношения. Людей с героическим характером почти не остается. Раз нет Героев – нет любви. Надо напомнить, что чувство любви и нежности связано с ролью Героя. Недостаток чувств любви неизбежно приводит к половому бессилию. Оттого в разлагающемся, обывательском обществе любовь подменяется сексом, расцветают разврат и половые извращения.

Именно такие отношения пропагандируются сегодня с экранов телевизоров, со страниц как элитных журналов, так и бульварных газет. Все это не ново. Гумилев в книге «География этноса в исторический период» так описывает нравы населения римской империи времен упадка:

В эпоху обскурации в обществе безраздельно господствуют обывательские настроения. Обыватели не хотят напрягаться. Они хотят только радоваться и веселиться. Поэтому повсюду праздники, увеселения, пиры и вакханалии в сочетании с массовыми оргиями и развратом. Обскурация – это «пир во время чумы».

Точно так же живут нынешние ханыги. Спросишь у них, почему они пьют, а они ответят: «Так сегодня же праздник …» Они ищут праздники и стремятся пребывать в радостном, праздном настроении.

Во II веке н.э. Рим находился в фазе обскурации. Остались одни обыватели. Они требовали хлеба и зрелищ. Даже после взятия и разграбления Рима варварами римские обыватели не думали о сопротивлении – ведь это напряжение. Их заботило одно, как устроить зрелище – бой гладиаторов. Поведение римских обывателей во II веке ничем не отличается от поведения российских обывателей-демократов в XX веке. При продвижении НАТО на восток, к границам России, и угрозе нападения, войнах и конфликтах на границах и на территории России, при развале экономики и остановке промышленности они то устраивают «Игры доброй воли», то мечтают о проведение Олимпийских игр, чемпионатов мира и т.д.

В фазу обскурации ожесточается борьба за власть «наверху», и правители часто меняются. Но низы не интересуются политикой. За власть борются армейские группировки офицеров, поскольку дольше всего дружность держится в боевых подразделениях армии. В бою нельзя без взаимопомощи. Поэтому фаза обскурации – это эпоха «солдатских императоров».

Всякий народ рождается, когда появляется чувство «мы», живет, пока существует чувство «мы», и погибает, когда исчезает чувство «мы», когда исчезают верность, преданность, дружба и взаимовыручка.

В фазу обскурации в обществе безраздельно господствуют обыватели. Уже нет духа товарищества и коллективизма, нет верности, нет дружности. Обыватели – космополиты. Уже нет чувства «мы», которое соединяет коллективы в единое целое. Поэтому фаза обскурации является последней фазой этногенеза, в которую исчезают народы. Государство еще есть, но народа уже нет. Осталась лишь толпа обывателей. Государство защищают наемники, которые хотят получить деньги и остаться живыми. Потому государства недолговечны – до первого поражения наемной армии. Примером тому является Хазария, рухнувшая от одного похода Святослава.

Уже 2 тысячи лет нет римлян и эллинов. Нет других древних народов, имена которых громко звучали в свое время. Нет этрусков, нет филистимлян, нет хазар, нет половцев и печенегов, нет ариев. Все эти и другие народы исчезли по одной и той же причине: они утратили доблесть и верность и стали обывателями. «Светлые демократические идеалы» нынешних обывателей уже не раз торжествовали в истории. За этим «торжеством» неминуемо следовала гибель народа. Если демократизм восторжествует в России, то русский народ исчезнет, а Россия погибнет.

Локальные взлеты и падения государств в пределах одной семьи народов компенсируются переходом роли Вожака к другому народу в той же семье. К тому времени, когда разложение в столице и центральных районах уже начинает губить прежний народ, выполнявший роль Вожака, ударные силы сосредоточены на границах. Внешне ход этногенеза напоминает горение костра. В центре костра огонь уже погас, а по краям еще полыхает. Провинция и пограничные земли временно спасают положение. Л. Н. Гумилев называет это «регенерацией».

Если на начальных стадиях этногенеза люди стремятся преобразовать мир, то на финальных стадиях, когда господствует благодушный обыватель, люди стремятся приспособиться к окружающей среде. При этом неважно, что за среда их окружает.

Есть морские чайки, адаптированные к жизни у моря, а есть помоечные чайки, адаптированные к жизни на городских помойках. Точно так же есть люди и племена, адаптированные к жизни в джунглях или в тундре (субпассионарии), и есть ханыги, приспособившиеся к жизни в городе. Такие люди не стремятся изменить окружающий мир, не пытаются понять его. Они лишь пользуются благами окружающей среды. Их кругозор крайне ограничен. Они ничего не знают и ничем не интересуются.

В финальных стадиях этногенеза общество скатывается от патриархата к матриархату. Ибо там, где есть буйство страстей, нужна власть и «твердая рука», а там, где царит радостное и беззаботное настроение, где нет порывов и вдохновения, где некого подавлять, не нужен аппарат государственного подавления, там достаточно авторитета вождей и олицетворяемого женщиной культа плодородия. Так, в гомеостазе живут племена, прошедшие все фазы этногенеза. Они живут в полной гармонии с собой и окружающим миром. У них нет прогресса и нет открытий. Как правильно отметил Л.Н.Гумилев, это не дети, а старики.

Фазы этногенеза подобны возрастам жизни человека. Фаза подъема подобна детству и юности, акматическая фаза – молодости, фазы надлома и инерции – зрелости, фаза обскурации – старости, а гомеостаз – предсмертной дряхлости.

Все нынешние суперэтносы находятся в разных фазах этногенеза, в разном этническом возрасте. Российский суперэтнос переживает конец эпохи надлома со всеми свойственными этому этническому возрасту проблемами и болезнями.

Латино-Американский суперэтнос молод. Он переживает акматическую фазу этногенеза и оттого там так много революционеров всех мастей. Поэтому характер латиноамериканцев такой неустойчивый: в семье суперэтносов им отведена роль Кумира, но по этническому возрасту латиноамериканцы еще Герои.

Западно-Европейская суперэтническая семья народов в семье суперэтносов человечества выполняет шкурную роль, но этнический возраст этого суперэтноса – это конец фазы инерции – начало обскурации. Это дает шкурно-обывательский характер нынешних европейцев.

Западно-Европейский суперэтнос находится в конце инерционной фазы этногенеза, но во второй половине XX века стали отчетливо проявляться признаки следующей фазы этнического возраста. «Сексуальная революция» 60-х годов XX века свидетельствует о приближении фазы обскурации. О приближении в Западной Европе фазы обскурации можно судить по исторической аналогии с разлагающейся древнеримской империей.

В III – IV веках н. э. древнеримское общество находилось в фазе обскурации. Рим стал городом обывателей, а Италия – страной обывателей. Общество скатилось к толпо-элитарной структуре. Элиту представляли достойные патриции, толпу – благодушные плебеи. И те и другие хотели одного: наслаждаться прелестями жизни, что каждый и делал в меру своего достатка. По всей стране проходили бесчисленные и бесконечные праздники, с вакханалиями (пьянками) и развратом. Детей не заводили – хлопотно, да и не к чему. Ведь дети тоже станут ханыгами и будут бездумно прожигать жизнь. Крестьяне перестали обрабатывать поля, считая это ниже своего достоинства, а для сельхозработ стали завозить рабов из Сирии и Палестины. Рабы потом стали колонами, и через несколько поколений Италия оказалась заселена потомками рабов-переселенцев. Оттого нынешние итальянцы – черные и смуглые, а древние римляне были светлокожими, голубоглазыми блондинами.

Те же процессы происходит сейчас в Западной Европе. Детей не рожают, собственно европейское население сокращается. Рабочих завозят из Африки, Турции и т д. Число рабочих-иммигрантов (арабов, турок и негров) в Европейских странах уже исчисляется миллионами. Если учесть очень высокую рождаемость среди иммигрантов, то прогноз на будущее Европы очевиден.

Сейчас из США и Западной Европы в Россию приезжает много разных сектантов, которые учат, мол, «Бог хочет, чтобы все были радостными и беззаботными», и подсовывают народу картинки с изображением райского бытия, где все улыбаются, радуются и благодушествуют. Такая обывательская проповедь радости и благодушия имеет горячий отклик в Западной Европе, а в России еще не очень. Мы, значит, еще «не доросли» до нужной стадии обывательского благодушия.

Если общество не гибнет в эпоху надлома, то за надломом следует эпоха инерции, а за инерцией – обскурация.

Однако строить прогнозы на будущее, исходя лишь из теории этногенеза, было бы непростительной ошибкой. В XX веке вступил в силу новый фактор – прогресс.

Назад | Оглавление | Вперёд